Мартовский триумф В-1000

55 лет назад состоялось успешное испытание системы противоракетной обороны «А», ставшей важным козырем СССР в годы холодной войны

Появление любого нового оружия немедленно вызывает стремление найти от него защиту. Поэтому, как только на боевое дежурство встали первые баллистические ракеты в Советском Союзе и в США, обе страны начали работу над созданием оружия, способного защитить от этой угрозы. В гонке, шедшей не менее интенсивно, чем разработка ракетной техники, первенство осталось за СССР.

Созданная в Америке опытная система «Найк Зевс» сумела перехватить баллистическую ракету «Атлас» в июле 1962 года. Ну, перехватить — это громко сказано: безоружная противоракета прошла в 2 км (!) от цели. Но все равно военные отчитались об успехе: дескать, будь «Найк Зевс» оснащен штатной ядерной боевой частью, ее подрыв обеспечил бы полное уничтожение цели! Но это была лишь хорошая мина при плохой игре. Ведь в Пентагоне не могли не знать, что еще полтора года назад, 4 марта 1961 года советская противоракета В-1000 впервые в мире перехватила боеголовку баллистической ракеты в полете на высоте 25 км и на расстоянии в 150 км. При этом попадание было в шестьдесят с лишним раз точнее, чем у «Найк Зевс»: боевая часть противоракеты сработала в 31,8 м левее и 2,2 м выше цели…

Примечательно, что двухкилометровой «точности» американская противоракета стала результатом работы исследователей и конструкторов, начатой в феврале 1955 года. Значительно более точная советская противоракета родилась в результате усилий, старт которым был дан ровно на год позже. Президиум ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли совместное постановление «О противоракетной обороне» 3 февраля 1956 года. Это постановление стало результатом рассмотрения предложений Министерства оборонной промышленности и Министерства обороны о создании отечественной системы перехвата и уничтожения боевых частей межконтинентальных баллистических ракет. Соответственно, обе структуры и были назначены ответственными за реализацию идеи: разработать и представить на госиспытания систему ПРО поручалось Миноборонпрому, а Минобороны был дан приказ найти место и построить специальный полигон для отработки и отладки системы.

«Дедушками» советской противоракетной системы «А» были два легендарных министра — тогдашний руководитель Минобороны Георгий Жуков и министр оборонной промышленности Дмитрий Устинов (который позднее возглавит Минобороны). Именно они поддержали конструкторов, выступивших с первыми предложениями по этой теме. В частности, Дмитрий Устинов по собственной инициативе пригласил на одно из заседаний коллегии Миноборонпрома в 1955 году главного конструктора «ракетного» ОКБ-2 Петра Грушина. А докладчиком на том заседании был Григорий Кисунько — руководитель специализировавшегося на противоракетной обороне СКБ-30, выделившегося из тогдашнего КБ-1, которое сегодня называется НПО «Алмаз». Так встретились два человека, которых смело можно назвать отцами отечественной ПРО.

[Генерал-лейтенант-инженер Григорий Кисунько]

Генерал-лейтенант-инженер Григорий Кисунько. Фото: famhist.ru

Как всегда бывает, когда два неординарных, одаренных и увлеченных человека принимаются работать вместе, результаты общей деятельности не заставили себя ждать. 3 февраля 1956 года принимается постановление о начале разработки системы ПРО, а уже через месяц был готов эскизный проект системы. В августе того же года Совет министров назначил ответственных за составные элементы системы «А», главными среди которых были кисуньковское СКБ-30, ставшее головным разработчиком, и грушинское ОКБ-2, создававшее противоракету В-1000. За полмесяца до этого Генштаб издал директиву о формировании госполигона №10 — будущего полигона Сары-Шаган, первого и единственного в Евразии места разработки и испытаний систем противоракетной обороны.

Следующие два года ушли на разработку, проектирование и строительство элементов системы «А». Первой была готова радиолокационная станция дальнего обнаружения ракет «Дунай-2». 6 августа 1958 года станция впервые обнаружила баллистическую ракету на расстоянии в 1000 км, а 6 ноября впервые передала целеуказание на радиолокаторы точного наведения — одну из важнейших компонент системы «А». Таких локаторов было три, и за счет этого точность наведения противоракеты была уникальной: допустимая ошибка — несколько метров на расстоянии в 100 км!

Практически одновременно вышла на финишную прямую испытаний и противоракета В-1000. Первый пуск состоялся в октябре 1957-го, а 31 августа 1958 года она впервые была испытана в полной штатной комплектации с отработкой двигателей обеих ступеней и достигла скорости 1500 м/с. После этого комплекс связали воедино, и в феврале 1960-го начались испытания противоракеты В-1000 в комплексе средств системы «А» при программном управлении от центральной вычислительной станции. Затем начались пуски противоракеты по условным целям, и, наконец, 24 ноября того же года В-1000 впервые осуществила перехват реальной баллистической ракеты — правда, пока без боевой части. Напомним, что такой же пуск противоракеты с таким же «небоевым» перехватом в США организовали только спустя неполных два года.

После этого перехвата создатели системы «А» вступили в полосу неудач: противоракеты то не стартовали, то теряли связь с постами управления. И только к 4 марта 1961 года удалось наконец-то избавить систему от всех найденных «детских болезней» и подготовить очередной испытательный пуск. О том, насколько напряженной была подготовка к нему, можно судить по словам заместителя главного инженера по испытаниям, начальника управления по ПРО полигона Сары-Шаган генерал-майора Або Шаракшанэ: «Сам главный конструктор (Григорий Кисунько. — РП), без сна и отдыха, измученный задержками и простоями, связанными с отказами и неисправностями, также обычно находился возле центрального пульта. Экономя время на передвижении из своего домика на 40-ю площадку и обратно, Григорий Васильевич Кисунько распорядился поставить топчан прямо за шкафами большого зала командно-вычислительного пункта, где стал и дневать, и ночевать. Однако и в полусне он умудрялся слушать наши рабочие беседы и время от времени вмешивался в них, давая советы даже тогда, когда все думали, что он спит».

Испытания 4 марта были восьмидесятым пуском противоракеты В-1000 и первым пуском с реальной боевой частью. Правда, не ядерной, хотя противоракета могла нести и такую, более того, она планировалась как штатная, — а осколочно-фугасной. Она представляла собой 16 000 активных поражающих элементов: тротиловых шариков с карбид-вольфрамовой сердцевиной (у участников испытаний они получили прозвище «вишня в сиропе»), заключенных в общую стальную оболочку с системой подрыва по команде с земли.

Именно этот пуск и стал первой удачей после серии неудач, и он же завершил долгую работу по созданию первой в мире системы противоракетной обороны. Вот как описали свои успехи создатели системы «А» в телеграмме, отправленной с полигона Сары-Шаган в Москву после подтверждения поражения цели: «Докладываем, что 4 марта 1961 г. ... в район полигона "А" ... с полигона Минобороны была запущена баллистическая ракета Р-12, оснащенная вместо штатной боевой части ее весовым макетом в виде стальной плиты весом 500 кг. Цель запуска — проверка функционирования экспериментального комплекса средств ПРО (система "А"). Средствами системы "А" цель была обнаружена на дальности 1500 км после выхода ее над горизонтом. По данным радиолокатора "Дунай-2", центральная вычислительная машина (советская электронно-вычислительная машина М-40. — РП) построила и непрерывно уточняла траекторию цели, выдавала целеуказания радиолокаторам точного наведения, рассчитала и выдала на пусковые установки углы предстартовых разворотов, рассчитала момент пуска. По команде ЭВМ был произведен пуск противоракеты В-1000 с пусковой установки № 1. Полет противоракеты и наведение ее на цель проходили нормально, в соответствии с боевым алгоритмом. На высоте 25 км по команде с земли от ЭВМ был произведен подрыв осколочно-фугасной боевой части противоракеты, после чего, по данным кинофоторегистрации, головная часть баллистической ракеты начала разваливаться на куски. Службами полигона ведутся поиски упавших на землю остатков головной части Р-12. Таким образом, впервые в отечественной и мировой практике продемонстрировано поражение средствами ПРО головной части баллистической ракеты на траектории ее полета. Испытания системы "А" продолжаются по намеченной программе».

Противоракетная система «А» так и осталась экспериментальной. В разгар работы над нею, в 1960 году на основании имеющихся наработок началось проектирование первой боевой отечественной системы ПРО — А-35, главной ударной силой которой стала грушинская противоракета А-350Ж. Но все ее основные элементы и общая конструкция были созданы и отработаны тогда, когда создавалась система «А» и ее противоракета В-1000 — первенцы отечественной противоракетной обороны.